Марк Моррис: «Я хочу быть раздражителем, а не легендой»

Вопрос, как сохранить наследие великих хореографов, не превращая их работы в музейный экспонат давно волнует многих людей, не равнодушных к танцевальному искусству. Однако, знаменитый американский хореограф Марк Моррис, которому сейчас уже 57 лет, говорит, что после смерти хотел бы быть увековеченным в лежачем полицейском. «Все будут свободно ехать по шоссе со скоростью 75 миль в час, и вдруг будут видеть предупреждение «Осторожно – лежачий полицейский – мемориал Марка Морриса», - заявил хореограф в одном из своих интервью. «Каждый проезжающий будет думать – к черту Марка Морриса! – вот чего я хочу, я хочу чтобы меня проклинали а не молились на меня», - продолжил он. Надо сказать, что талант раздражать людей всегда был отличительной чертой хореографа. Его постановки отличаются свирепой музыкой, бешеными танцами, часто смешными и вульгарными, они всегда являются воплощение провокации на сцене, где обычно господствует строгость, минимализм и абстракция.
В работе Марк Моррис невероятно энергичен, он постоянно сквернословит, но очень расчетливо, целенаправленно, постоянно держа своих танцоров в напряжении и в то же время, стимулируя их к собственному творчеству. «Мои танцоры очень умные, они способны демонстрировать такую непосредственность, из-за которой, мы иногда выглядим со стороны, как фрик-шоу. Я не стремлюсь к самовыражению, только к выразительности движений и образов, и никто не может сделать эту работу лучше, чем я», - говорит Моррис. Офис хореографа находиться прямо за сценой его студии. Обстановка скромная, почти спартанская, лишь стол, заваленный непонятно чем, да компьютерное кресло, как на http://chair-best.ru/225.htm, и какие то коробки по углам. Моррис знает, что есть целые архивы с записями его постановок, но он никогда их не смотрит. «Меня интересует лишь живой танец, здесь и сейчас. Я не хочу видеть повторы и записи. Я хочу послушать эту группу, и смотреть на этих танцоров. Я хочу плакать, если это скучная часть, и всегда радуюсь, если мне хочется вернуться на представление после антракта, и я хочу знать, что если я это сделаю, возможно, это станет самым лучшим временем в моей жизни».